Споры касательно позиции России в нынешнем украинском конфликте одних откровенно пугают, ибо так полемизируют накануне большой войны, других, напротив, воодушевляют: «Вперед, и горе Годунову!». Но как пугающий, так и бодрящий эффект имеют одну и ту же причину: полемика носит ценностный характер. Тяжущиеся стороны отстаивают свою точку зрения на то, можно ли вообще поступать так, как это делает Россия. Одни говорят, что можно, ибо суть внешней политики была и остается неизменной — отстаивание своих интересов всеми возможными средствами. Лучше мирными, но иногда приходится и не совсем мирными, которые тоже зарезервированы у всякой суверенной державы. Другие произносят слова «Сталин» и «Гитлер», имея в виду, что средства, применяемые Россией, подобают лишь государству, возглавляемому лидерами такого типа; все же мало-мальски приличные нации от таких средств воздерживаются. Иначе говоря — о принципиальной дозволительности или недозволительности применения или угрозы применения силы вне зависимости от того, какая держава к силовым аргументам прибегает. Хоть Сияющий Город на Холме, хоть какая-нибудь ничуть не сиятельная Эфиопия.
РЕКЛАМА
Некоторым особняком в универсалистском хоре стоит выступление руководителя Экономической экспертной группы Е. Т. Гурвича, который прибегает не к абсолютным и моральным аргументам, а к внеморальным и по природе своей относительным. Не поминая Гитлера всуе, он ограничивается указанием на дороговизну самостоятельной внешней политики: «В принципе общество может решить, что статус великой державы для него важнее долгой здоровой жизни, — оно только должно сознавать реальную цену такого выбора». И присовокупляет: «Россия до сих пор была членом клуба наиболее влиятельных стран — “большой восьмерки”, стояла на пороге приема в ОЭСР — респектабельную организацию, объединяющую все успешные экономики. Принадлежность к этим организациям гарантирует ясную и предсказуемую политику страны и тем самым служит надежной рекомендацией для инвесторов. Теперь Россия будет восприниматься как эксцентричный игрок-одиночка, играющий по собственным, одному ему известным правилам и способный на любые сюрпризы. Подобные страны, как правило, не отличаются экономическими достижениями». Проректор ВШЭ К. И. Сонин, которому такая модель аргументации чрезвычайно понравилась, растолковывает ее суть: «Если это стоит дорого, то от этого приходится отказываться… А Крым все бросились “покупать”, потому что не понимают, что это “покупка” в кредит и под большой процент. Гурвич и объясняет, в чем заключаются эти издержки и заодно издержки статуса сверхдержавы».
Имея в виду, что рассчитывать цену удовольствия в политике в России (впрочем, не только в России) действительно не умеют (события четвертьвековой давности, кипучая эпоха перестройки — что это, как не полное игнорирование условий кредита и процентной ставки?), такой охлажденный экономический взгляд не просто имеет право на существование, но и весьма полезен. Кроме стратегов всегда важно послушать и казначея.
Следует, однако, осознавать, что в этом случае мы имеем дело с принципиально иной системой доводов. Одно дело сообщать, что пьяницы не внидут в Царствие Божие и будут вечно гореть в геенне огненной, другое дело — информировать, что неумеренное потребление вина расстраивает здоровье. Одно дело проклинать коронованных тиранов, другое дело — напоминать о правиле «не в свои сани не садись». Аргумент насчет саней плохо совместим с моральным пафосом насчет архизлодейства, а именно обличением архизлодея сейчас занято все прогрессивное человечество.
Е. Т. Гурвич понимает, что вопрос об универсализме с неизбежностью будет задан, и объясняет: «Особняком здесь стоят США. Они нередко действуют на мировой арене исходя из собственных представлений, не обязательно имея правовое обоснование, например в виде резолюций ООН». Однако на США общие правила не распространяются, поскольку «передовые позиции США в экономическом, финансовом и технологическом развитии обеспечивают им непоколебимое доверие инвесторов и тем самым устойчивость». То есть что игумену можно, то братии зась.
Довод о том, что все животные равны, но некоторые равнее других, не учитывает, что с ходом времени иерархия бестиария меняется. Колесо Фортуны никто не отменял. В том и суть эпохи перемен, в которую мы, кажется, въехали, что овым подобает расти, овым малитися. Безусловная гегемония Франции, Англии, а до того — Древнего Рима была и прошла, и быльем поросла, и зачем же для США будет сделано исключение? В эпоху перемен как раз вопрос о том, в какие сани кому садиться, глубоко гадателен. Именно в перемене саней и заключается ход мировой истории, а возгласы «Остановись мгновенье, ты прекрасно!» еще ни разу часов не останавливало. Тем более что и по вопросу о том, так ли прекрасно текущее мгновенье, у разных субъектов истории нет единодушия.
Более того, безотносительно к вращению колеса Фортуны разные нации всегда имеют разные представления о том, какое обращение с собой без подлости сносить невозможно. История показывает нам очень большой разброс, от редкостного смирения до отвязного бретерства. Есть страны, для которых даже придуман специальный термин «экономический гигант, но политический карлик», а есть страны, которые компенсируют изъяны экономической мощи удвоенной внешнеполитической активностью и порой даже в этом преуспевают. Невозможно вывести жесткую и однозначную формулу, указывающую, при каком уровне хозяйственного развития какую внешнюю политику следует вести. Здесь действует правило «В борьбе обретешь ты право свое». Хоть лозунг и эсеровский, а ничего более внятного не придумано.
Разумеется, есть случаи, когда несоответствие амбиции и амуниции является очевидным и даже вопиющим. Но в большинстве случаев — и случай, переживаемый ныне Россией, именно таков — итог борьбы однозначно предугадать невозможно. Туман истории очень силен, и даже передовая экономическая наука тут бессильна. Вероятно, лучше обличать архизлодея В. В. Путина, поскольку этот аргумент годится для любых случаев и предсказательной силы от него не требуется.