И в качестве примеров, как правило, приводятся нашумевшие в своё время Косово и Приднестровье.

В действительности же сепаратизм является одной из самых насущных проблем современной Европы. Вопрос сепаратизма остро стоит в таких далеко не самых последних странах, как Испания, Великобритания и даже Бельгия. Всего же в общем списке европейских государств, столкнувшихся с проблемой сепаратизма, сегодня, включая Украину, числятся 29 стран.

Условно все европейские государства, где прослеживаются определённые сепаратистские тенденции в обществе, можно поделить на две категории:

1) страны, на чьих территориях никогда не возникало самопровозглашённых государственных образований (например: Бельгия, Франция, Швейцария);

2) страны, на чьих территориях появлялись (или до сих пор существуют) самопровозглашенные государственные образования (например: Азербайджан, Молдова, Украина).

Кроме того, можно также разделить все столкнувшиеся с проблемой сепаратизма страны по методам и формам борьбы с сепаратистскими настроениями в обществе. Здесь условно можно выделить силовые (военные, милитаристские) и бескровные (компромиссные, сугубо политические) способы противостояния сепаратизму.

Таким образом, можно получить столкнувшиеся с проблемой сепаратизма государства четырех типов:

Тип 1: страны, на чьих территориях никогда не возникали самопровозглашённые государственные образования, и использующие при этом компромиссные, бескровные способы противостояния сепаратизму.

Тип 2: страны, на чьих территориях никогда не возникали самопровозглашённые государственные образования, но практикующие в противостоянии сепаратизму жёсткие силовые методы подавления.

Тип 3: страны, на чьих территориях имеются (имелись) самопровозглашённые государственные образования и с этими образованиями ведётся (велась) ожесточённая вооруженная борьба на подавление.

Тип 4: страны, на чьих территориях имеются (имелись) самопровозглашённые государственные образования, но в противостоянии сепаратизму используются компромиссные, не силовые методы.

Тут, пожалуй, сразу же необходимо сделать небольшое отступление и оговориться: стран, которые можно было бы отнести к четвёртому типу – в действительности практически не существует. Иными словами, везде, где имело место самостоятельное провозглашение новых государственных образований – непременно лилась кровь.

И ещё один крайне важный момент. Из тщательного анализа различных внутриполитических раскладов, связанных с сепаратизмом в Европе, напрашивается вывод о «реактивности» протекающих там процессов. Как это следует понимать. Сепаратизм как социально-политическое явление – это всегда конфликт внутри государства. Причём, вне зависимости от его причин и прочих условностей.

В структуре такого конфликта, как и в структуре любого другого, можно выделить всё те же составляющие:

конфликтующие стороны,

конфликтная ситуация,

предмет конфликта и

прецедент.

Предметом конфликта всегда выступает суверенитет. Причём, для обеих сторон-участниц конфликта. В ситуации открытого спора под вопросом оказывается суверенность не только отделяющегося региона, но и того, от которого вероятно это отделение. Соответственно, ставки для обеих сторон конфликта крайне высоки – на кону потеря или обретение (укрепление) государственности каждой из сторон.

Прецедент задаёт характер дальнейшего взаимодействия сторон. Например, в случае с Приднестровьем таким прецедентом стал расстрел молдавским спецназом приднестровских школьников на выпускном вечере. С этого началась Приднестровская война. И в этом проявляется упомянутый выше принцип реактивности. Тирасполь реагировал на действия Кишинёва. Если бы посыл молдавской столицы был иным – не столь кровавым и агрессивным, соответственно и реакция отделяющейся стороны была бы прогнозируемо сдержанней.

С другой стороны, нередко бывает и так, когда инициатором агрессии выступает именно откалывающийся регион, а правительство исходной государственной конфигурации вынуждено соответствующим образом на это реагировать. Ещё совсем недавно некоторая часть европейских сепаратистов использовала вооружённые методы борьбы. Вспомним хотя бы столь характерные для последней трети XX века действия Ирландской республиканской армии (ИРА) в Ольстере (Северная Ирландия) или террористические вылазки баскской ЭТА. Нелишне упомянуть и о террористических актах на Корсике, организованных теми, кто не готов мириться с сохранением средиземноморского острова в составе Франции.

ИРА

Сегодня эти крайние меры сепаратистского характера являются лишь слабыми отголосками того, что имело место в недавнем прошлом. Умеренное крыло сепаратистских сил, представленное популярными в соответствующих регионах Европы партиями и движениями, встало на путь переговоров с центральными властями. Это, пожалуй, можно сравнить с бритыми ребятами-рэкетирами из нашенских 90-х, которые уже в 2000-х все как один стали депутатами и т.п. Как и отечественный криминалитет, европейский сепаратизм эволюционирует, легитимируется.

Иногда приходится слышать ошибочные суждения о том, что сепаратизм по своей природе является событием исключительно внутригосударственным. Но если это действительно так, отчего же тогда в зону прений между Молдовой и отделившимся Приднестровьем вовлечено пол-Европы, а к конфликту между Украиной и самопровозглашёнными ДНР и ЛНР в той или иной степени уже причастна чуть ли не вся планета? На поверку сепаратизм в любом своём проявлении рано или поздно оказывается делом международного значения.

И в этой связи ещё один немаловажный факт. Сепаратистские настроения или же откровенные проявления радикальных форм освободительных движений в том или ином государстве часто снижают авторитет этого государства на международной политической арене. Ни это ли мы наблюдаем сегодня по отношению к Украине? В прочем, то же можно сказать и о Чехии с её Моравией и горячими «моравскими братьями», и о Греции с её задушенным в зародыше Эпиром и островом Икария.

Всё, что сказывается на международных контактах, непременно влияет и на экономическую картину в отдельно взятом государстве. Судите сами, кто согласится инвестировать крупные средства в экономику государства, в котором бушует неразрешенный территориально-этнический спор и сама государственность, равно как и территориальная целостность находятся под вопросом? Всё верно – в здравом уме таких найдётся совсем немного.

Кроме того, при дроблении любой страны на составляющие, её части становятся экономически менее самостоятельными и попадают в полную зависимость от развитых государств, их банков и корпораций. К тому же вновь созданные малые страны неизбежно получают спад в промышленности, в сельском хозяйстве и в других секторах экономики. Увеличиваются в процентном отношении расходы на государственный аппарат, на охрану границ, таможню и так далее. Страна становится источником проблем и эмиграции для соседних государств. 

Поэтому фактор экономических последствий сепаратизма, как правило, является одним из основных, особенно в тех случаях, когда речь идёт о благополучной с экономической точки зрения Европе. Современная Западная Европа, признаем откровенно, экономически развита очень и очень неплохо (кто бы что ни говорил). А это в свою очередь предполагает, что данный регион с высокой степенью вероятности может подвергаться экономическим угрозам. Сепаратизм – одна из таких экономических угроз для старушки-Европы.

Правда, истоки самого сепаратизма – реже всего пролегают в экономической плоскости. Как правило, они связаны с культурно-этническими, историческими и языковыми аргументами. Это легко наблюдать на примере таких европейских регионов, как Испания со Страной Басков, Фландрия в Бельгии, Северная Италия, Корсика или, скажем, Шотландия.

Все процессы, протекающие там, неизбежно влияют на соседние регионы. Наверняка вам не раз доводилось слышать или читать о том, что путь разрешения балканского кризиса, связанного с отделением Косово, может послужить прецедентом для многих других государств, знакомых с угрозой сепаратизма. В сущности – это один большой европейский кошмар, который вот-вот норовит сбыться. И многие в Европе к этой мысли уже привыкли, но боятся признаваться в этом даже самим себе.

Так, например, лейбористское правительство Великобритании предоставило шотландцам и североирландцам право созыва региональных парламентов с достаточно широким кругом полномочий. Несколько лет назад Лондон пошёл на уступки Эдинбургу в вопросах финансовой и налоговой самостоятельности.

Сепаратисты Каталонии добились от центра конституционно оформленного права считать их родину особым субъектом Испанского королевства. В переговорах между лидерами сепаратистов и Мадридом наметился прогресс в вопросе о проведении референдума как начального этапа к возможному образованию самостоятельного каталонского государства.

На путь переговоров с такой же целью встали политические лидеры Страны Басков. ЭТА открыто заявила о прекращении вооруженной борьбы. Приступила к самороспуску и североирландская ИРА.

В целом политические силы зоны сепаратистской активности в Европе готовы добиваться своих целей методами демократического диалога, не отказываясь при этом от таких форм сопротивления, как массовые акции протеста, забастовки регионального масштаба, использование в своих целях средств массовой информации и, конечно же, глобальной виртуальной сети.

Как мы видим, и шотландцы, и баски, и каталонцы, и фламандцы десятилетиями борются за свои референдумы. Они делают всё возможное, чтобы остаться в рамках легального поля. Они кропотливо строят партийные структуры, разрабатывают законопроекты, ведут судебные процессы, готовят подробнейшие планы действий на случай отделения, упорно выбивают уступки у центральных властей. И отношение к ним со стороны государства соответственное: никто не расстреливает, не сжигает и не бомбит их. Да никто даже не помышляет об этом. Для европейцев такая форма «противодействия» сепаратизму – это средневековая дикость.

А что же Украина, так сильно стремящаяся в демократическую Европу? Как ни прискорбно констатировать, сегодня это, пожалуй, единственное в современном цивилизованном мире государственное образование, которое не договаривается, даже не пытается решать проблему в правовом поле, а безжалостно, беспощадно и бескомпромиссно самым циничным образом истребляет так называемых «сепаратистов», включая безоружных, женщин, детей и стариков. Будто ещё вчера все они не были частью единой украинской нации.

Почему же подобного не происходит, например, в Испании, где есть «откалывающиеся» баски, или в Великобритании, от которой уже давно намеревается отделиться Шотландия? Там никто не расстреливает, не сжигает и не бомбит сепаратистов. Напротив, полным ходом идёт подготовка к проведению референдумов об отделении вышеупомянутых регионов. И нет сомнения в том, что они пройдут – цивилизованно, открыто, при всесторонней правительственной поддержке. И результаты их будут признаны, а решения претворены в жизнь. И это называется демократией. Совсем не то, что мы наблюдаем сегодня в охваченной гражданской войной Украине.